ЗАГОВОРЫ И МАГИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА
1. ЗАГОВОР НА ЛЮБОВЬ
Есть облако синее, под синим облаком есть море синее, на море на синем есть остров золот, на золоте острове есть камень золот. И поднимется золот камень, и выйдут из-под камня тридевять братьев: одну обувь топчут, одним поясом опоясаны, под одним колпаком, вынесут тридевять топоров и тридевять секир; пойдут по острову ступать и найдут тридевять дубов золотых: коренья у дубов золоты, и верхи у дубов золоты, и ветви золоты, и все те дубы золоты; и начнут сечь тридевять братьев тридевятые топорами, тридевятью секирами с тридевяти сторон тридевять дубов. И выйдет из моря стар-матер человек и спросит у тридевяти братьев, на что те дубы сечете? И ответ держат тридевять братьев: надобно кузницу золотую сооружать, и надобно горн золотой сооружать, и надобно в сем горне золотом уголье дубовое разжигать, надобно, чтобы сливались и слипались медь и железо во единое место: так бы сливалось и слипалось сердце у сей рабы (имя) с тем рабом (имя) во единое место, юность и ярость, и похоть, межручные и ножные в прелюбодейном деле у рабы (имя), и надобно ковать в сем горне золотом замки и ключи, надобно замыкать у рабы (имя) сердце с тем рабом (имя) во единое место, юность и ярость, похоть, межручные и ножные кости, и суставы, и кровь в прелюбодейном деле. Сколь жарко в сем горне золотом уголье дубовое, столь бы жарко таяло сердце у рабы (имя) по мне, рабу (имя) юность, и ярость, и похоть, межручные и неясные кости, и суставы, и кровь; замыкали сердце тридевять братьев тридевятью замками, тридевятью ключами у рабы (имя) во единое место с тем рабом (имя), юностью, и яростью, и похотью, межручными и ножными костями, и суставами, и кровью. При месяце молодом и старом, и на перекройных днях, и по всякий час, и замкнули сердце у рабы (имя) с тем рабом (имя) во единое место. И поднялись тридевять братьев на воздух и полетели за тридевять гор, и нельзя тех тридевять братьев добыть ни старому старцу, ни молодому молодцу во веки веков. Аминь.
2. НА ПРИСУШЕНИЕ [ДЕВИЦЫ]
На русской и на немецкой земли есть огнянной царь, высушил реки и езера и мелкия источины,- и как в нынешних ветрах (высушил), так бы сохла раба Б(ожия) N по мне, рабу Б{ожию) N двадцати четырех часу денных и ношных, на новце месяце, и на ветхе месяце, и на перекрое месяце, и во вся меженны дни, и не могла бы не жить и не быть, ни исть раба Б(ожия) N без меня, р(аба) Б(ожия) N: в семидесят суставах и в семидесяти жилах, в подпятное жилие, и в подколенном жилие, и во пространной жилы в ... [пизде - ?] и визде бы сохло и болело, по мне, р(абу) Б(ожию) N. Еще есть в чистом поле стоит Феоклист, да все высохло; днем при солнце, а ночью при и при частых звездах, и при частых дождиках, в семидесяти суставах и в семидесяти жилах, и в подколенном жилье, и в пространной жиле в ... [пизде - ?] и везде бы сохло у рабы Б(ожией) N дватцеть четыре часу денных и ношных, на утренней зоре, на вечерней зоре, на новце месяце, и на ветхи месяце, и на перекрое месяце, во вся меженные дни, не могла бы она, р{аба) Б(ожия) N, без меня, раба Б(ожия) N, не жить и не быть. Еще есть в чистом поле печь медная, накладена дров дубовых, как от тех дров дубовых сколь жарко разгоряится, и так бы разгорялась раба Б(ожия) N по мне, рабу Б(ожию) N, 24 часу денных и ношных, на нове месяце, и на ветху месяце, и на перекрое месяце, во вся меженныя дни, на утренной зори, во вся меженныя дни, не могла бы она, р(аба) Б(ожия) N, без меня, р(аба) Б(ожего) N, не жить и не быть. Всем моим словам ключь и замок, аминь, аминь, аминь. Трижды плюнь, а говорить на соль или на пиво, или на пряник, или в вино.
3. ПРИСУШКА [НА ДЕВИЦУ]
На землях Русской и Французской есть царь огненный,- высушил моря и реки и мелкия источники, так бы сохла раба Божия (такая-то) по рабе Божием (таком-то), на молоду и перекрое, чтобы не могла она не жить, не быть без меня, раба Божия (имя), в 77 суставах, в 77 жилах и в половой жиле. В чистом поле белая лунь. Попрошу я ее слетать в чистое поле, в синее море, в крутыя горы, в темные леса, в зыбучия топи и попросила бы она черта, чтобы дал он ему помощи сходить к рабице, девице в терем, сесть на белую грудь, на ретивое сердце, на горячую печень и вложил бы рабице девице (такой-то) из своих окоянных уст, чтобы она не могла без раба (такого-то) не жить, не пить, не есть. Аминь, аминь, аминь.
4. [ПРИСУШКА НА ДЕВИЦУ]
Лягу я (имя) не благословясь, встану не перекрестясь, пойду я из избы не во дверь, со двора не в ворота, а под западну сторону, в чисто поле. Там стоит шатер, в том шатре двенадцать дверей. Пойду я к шатру, пну я в первыя двери - откроются все двенадцать дверей. Захожу я в шатер, сидит Сатанаил Сатанаилович со своими с малыми детьми. Пошлю я Сатану: "Поди ты, Сатана, зайди ты, Сатана, в крытый дом и некрытый дом, возьми же ты из того дому (имя девицы), распали ее, разожги ее на все на четыре части, вложи ты ее тоски-тоскущей, плакоты-плакотущей в ретивое сердце, в белое легко, в черную печть, в под.....ю [подъебную - ?] кость". Казался бы я (имя говорящего) ей (имя дев(ицы)) днем при беседе. Где бы она (ее имя) ни ходила, где бы она (ее имя) ни гуляла, все бы меня (имя говорящего) на уме держала. Произносят на соль и стараются, чтобы соль была съедена той девицей, которую присушивают.
5. [ПРИСУШКА НА ДЕВИЦУ]
Стану я раб (такой-то) не благословясь, пойду не перекрестясь из дверей в двери, из ворот в ворота, в чистое поле на дьявольское море. На дьявольском море стоит каменная баня, в этой каменной бане стоит мост, под этим мостом стоят мраморные диваны, на этих диванах сидят тридевять чертей, из них три мои старшие братья. Подойду я к ним поближе и поклонюсь пониже: "Старшие вы мои братья, сослужите мне великую службу, засушите и закрутите девицу (имя), чтобы она ходила - не захаживала, ела - не заедала, пила - не запивала, любила - не забывала, чтобы сохли у ней обо мне все 12 жил, 12 поджилков, 12 суставов, 12 подсуставников и соединяющая кость. Аминь". Этот наговор читают на соль, которую после этого носят за пазухой, чтобы она пропиталась потом, а затем ее стараются дать съесть девице.
6. [ПРИСУШКА НА ДЕВИЦУ]
Господи Боже, благослови Христос! Стану я, раб Божий (имярек), благословясь, пойду перекрестясь, из избы дверьми, со двора в ворота, в чистое поле. В чистом поле, в зеленых кустах, в поморье стоит вертеп, в том вертепе сидит матерая жена на золотом стуле между троих дверей. Молюся я, раб Божий (имярек), до ней: "Ты, старая матерая жена, тебе дано от Господа и от Пресвятыя Богородицы ведати меня, раба Божия (имярек), Адамов закон, Еввину любовь, вложи желанное сердце рабе Божией (имярек) по мне, по рабе Божием (имярек). И тут старая матерая жена милостивая, милосердая, золота ступа покидает, [берет - ?] шолковой кужелек, веретенце серебряное, молится Христу Царю Небесному, Богородице, Матери Царице, вкладывает желанное сердце рабе Божией (имярек). Как кипит под землею летом безпрестанно белой ключ, так бы кипело, горело сердце и душа у рабы Божией (имярек) по мне, по рабе Божием (имярек). Коль всякой человек не может жить без хлеба, без соли, без платья, без ежи, так бы не можно жить рабе Божией (имярек) без меня, раба Божия (имярек). Коль тошно рыбе жить на сухом берегу, без воды студеныя, так бы тошно было рабе Божией (имярек) без меня, раба Божия (имярек). Коль тошно младенцу без матери своей, а матери без дитяти, толь тошно рабе Божией (имярек) без меня, раба Божия (имярек). Как быки скачут на корову или как корова в Петровки голову закинет, хвост залупя, так бы раба Божия (имярек) бегала и искала меня, раба Божия (имярек), Бога бы не боялась, людей бы не стыдилась, во уста бы целовала, руками обнимала, блуд сотворила. И как хмель вьется около вола по солнцу, так бы вилась, обнималась около меня, раба Божия (имярек). Как цвела утренняя роса, дожидаясь Краснова солнца из-за гор из-за высоких, так бы дожидалась раба Божия (имярек) меня, раба Божия (имярек), на всякий день и на всякий час, всегда, ныне и присно и во веки веков, аминь".
7. НА РАЗЖЕНИЕ СЕРДЦА У ДЕВИЦЫ
Стану я, не благословясь, пойду не перекрестясь, из избы не дверями, из двора не воротами в чистое поле. В том поле есть окиан-море, в том море есть латырь камень, на том камне стоит столб, от земли до неба огненный, под тем столбом лежит змея жгуча, опалюча. Я той змее поклонюсь и покорюсь: "Ой, еси ты, змея! Не жги, не пали меня, полетай под восточную сторону, в высок терем, в новы п(о)кой, пухову перину, шелкову подушку, к девице N, разожги и распали у той девицы белое тело, ретивое сердце, черную печень, горячую кровь, все подпятные и занокотныя жилы, чтобы она девица N не могла ни жить ни быть, часу часовать и минуты миновать, поутру вставала - обо мне бы вздыхала, пошла - на мне N величала, ни с кем бы она думы не думала, мысел не мыслила, плоду не плодила, плодовых речей не говорила, ни с отцом бы, ни с матерью, ни с родом, ни с племенем, кроме меня р(аба) Б(ожьего) N. Все бы она девица N со мной, р(абом) Б(ожьим) N, думу думала, мысли мыслила, плод плодила, плодовыя речи говорила, на ветху и на нову месяцу и на перекрое месяцу. Будьте те мои слова недоговорены, переговорены, все сполна говорены. Ключ сим словам в зубы, замок в рот".
8. МОЛИТВА ДЛЯ ПРИВОРАЖИВАНИЯ [НА ПАРНЯ]
Милый мой, родимый мой, раб Божий (имярек), тоскую я, горюю я, горюю я, раба Божия. Поди тоска-кручинушка в буйную головушку, в русы волосы, в черны брови, в ясны очи, в красны губы, в белы зубы, в легку, в печень, в горячую кровь, в ретивое сердце, поди в стальну кость, чтобы тосковал, горевал бы, ел - не заедал, пил - не запивал бы на всяку минуту, на всяку секунду, во веки веков, отныне и до века. Говорится на питье.